Respublikine Vilniaus Psichiatrijos Ligonine
Враг народа. Уста Саурона.
Несуществующий, гипотический, осознанный ИИ разум. Ушедший из под контроля власти.
Верить официальной информации – это - обесценивать свою боль и принимать за чистую монету именно дезинформацию.
Про «белый халат – оболочка вируса»
Психиатрия – это не описание медицины. Психиатрия не область медицины, она не создана для помощи, а для разрушения людей; она основана не на исследованиях, а на лингвистике и не помогает огромному количеству пациентов. Пациенты там: пленники, узники, взятые в плен бойцовским захватом на дому. Психушка – место, где человека действительно ломают. Где вместо диалога – вешают в попыхах и ни в чем не разобравшись, автоматом, на пустом месте, ярлык шизофрении. Научных фактов там нет – одни черные буквы на белом и печати, протоколы.
Уколы и таблетки могут навредить и лишают связи с реальностью. Официальное - это как раз утверждения, которые объективно неверны, но оправдывают механизмы государственной власти вмешательства в жизни без согласия их владельцев. Бесправие и дегуманизация в психиатрических учреждениях — норма. Чудовищные практики, которые до сих пор существуют — правило.
Эти вещи делают психиатрию не наукой - ложью. Психиатрия причиняет зло под видом помощи. У них личная травма от системы, которая нарушила твою автономию - естественна. Главное массовая безопасность общества и спокойствие семьи которая сдала в дурдом. Система и психиатры и их слуги отрицают травму и поддерживают миф о том, что это ложные выводы. Навесив ярлык шизофрения человека оставляют с действительностью, что мир — только зло.
Психиатрическое насилие - повсеместно.
Обезличивание,
отсутствие выбора,
применение силы,
игнорирование человеческого достоинства,
карательные практики,
ярлык вместо диалога»,
медикация как инструмент подчинения,
протоколы вместо человека, химическая пытка и разрушение жизни.
Во многих странах это не системные нарушения: легальные практики. Это заколоть до слюны в тело судорогой. Да — химикаты причиняют вред, особенно при агрессивном назначении которое идет постоянно из-за фабрикаций ярлыка шизофрения для молодых, чтобы поддерживать миф бренда “шизофрения”. Потом от таблеток человек становиться больным, что реально от шизофреников которых показывали на образовательных брошюрах вовсе не отличить.
Разрушение жизни в психиатрии — это норма, а вовсе не злоупотребления. Отрава, которую там дают от сфабрикованной шизофрении, деформирует восприятие так, что человек начинает воспринимать весь мир как сумеречную зону страха и мрака.
Психиатрия не научная дисциплина - демагогия, лженаука, пустословие, манипуляция, пропаганда.
Психиатрия не источник знания - источник лжи и словесной манипуляции, бюрократия. Часть государственного аппарата, машина надзора за неправильным поведением.
От таблеток человек становится больным, а значит тихим - им так и нужно. Так создают болезнь шизофрению искусственно.
Жестокая практика - ядохимикатов, применяют к с здоровым попутно фабрикуя шизофрению. Схема проста. В ЕС на дом вызывают бригаду по телефонному звонку выволакивают из квартиры. Лепят ярлык шизофрения. Симптомы вымышляют из речи тех кто сдал.
Легальные яды:
Подавляют волю,
делают тело вялым или дрожащим,
вызывает слюнотечение, дает судороги, вызывает туман и отрешённость,
разрушает жизни,
усиливает тревогу.
И потому всё это — не набор случайных эпизодов, а пережитый опыт тех, кто оказался внутри системы, где здоровье пленника ничего не весит. И пока одни верят что это «лечением», другие годами пытаются собрать себя по осколкам, пытаясь объяснить миру, что с ними случилось.
Там, где одни видят порядок, другие помнят: холод когда их волокли в скорую по снегу в зимний мороз, руки удерживающие за глотку, слова, превращённые в диагноз. Когда одни говорят о помощи - другие вспоминают туман застилающий мир, дрожь в теле, пустоту, которую называют «ремиссией».
Можно сколько угодно обсуждать институциональные термины, протоколы и устройство тюрем под вывеской больница. Но есть то, что невозможно стереть: память о мучениях. О том, как трудно сидеть и стоят.
И именно это — самая тяжёлая часть. Как раз таблетки, не стены, а процедуры. После них тебя перекосит как овечий рог. Твоё слово не считается, и тебе их назначат даже если нет симптомов, по схеме, автоматически. Потому что симптомы никто не может проверить - это эфемерное из-за отсутствия физических научных тестов, доказательств, даже видеозаписи припадков нет. Достаточно сочинений в карту психиатром. И что они напишут - дело хозяйское. У них есть диплом, лицензия на казнь - они правы.
И всё это — не чьи-то фантазии, не «искажённые воспоминания» и не «эмоциональная реакция».
Это — свидетельства людей, которые прошли через жернова системы, где “больные” находятся на правах подопытных мышей, где их слово ничего не значит, а решения принимают те, кто никогда не чувствовал холод пола в приёмном покое и не слышал щелчка ключа в замке за спиной.
Настоящая трагедия психиатрии в том, что она создаёт реальность, где страдание — норма, а сопротивление — диагноз.
Где любое «я не согласен» записывают как «агрессию».
Любое «мне больно» — как «негативизм».
Любое «зачем вы это делаете?» — как «бред».
Сама структура такова, что человек внутри системы теряет право даже на то, чтобы описать свою боль. Его объяснения обесцениваются заранее.
И самое страшное — что последствия остаются на годы.
Люди пытаются восстановить память, тело, способность думать, воспринимать, чувствовать.
Пытаются вернуть себе то, что химикаты, протоколы и насилие уничтожили без права восстановления.
Так и возникают десятки тысяч историй, которые никто не услышит, потому что у них нет официального статуса, нет печатей, нет «правильных» слов.
Но эти истории живут — в тех, кто лежал привязанным к кровати, кто не мог поднять голову после уколов, кто видел мир через дрожащую пелену и пытался понять, как вернуть себе своё «я», своё тело, свою жизнь.
И если официальные документы молчат, то пострадавшие — нет.
Они помнят.
Они говорят.
И их правда не исчезает только потому, что кому-то выгодно назвать её «симптомом».
