С 17 лет отец и мать холоднокровно причиняли мне вред. Им было плевать на мои чувства и здоровье. Они неистово подмешивали таблетки — risperdal, doxepin — в еду снова и снова. Это не случайность, не заблуждение, не «ошибка». Они делали это сознательно, целенаправленно с жаждой. Это не врачи. Это конкретные нелюди с намерением причинить зло, действующие легально и законно. Конкретные имена неизвестны, но жестокость — реальная. Они использовали «тишину и безопасность от буйных», как предлог, чтобы закрепить страдания на всю жизнь. Опасно было любое сопротивление: отказ пить предписанные «лекарства» рассматривался как непослушание. Говорить правду было опасно. Их действия — работа, зарплата, деятельность, рассчитанная на страдание. Кома, инъекции, страх в палатах с решёткой (Новая-Вильня, Respublikine Vilniaus Psichiatrijos Ligonine) — всё это последствия их умышленных действий. Белые халаты не защищали, а угрожали. Нарушения сна, тремор рук и головы — прямой результат того, что они делали. Всё происходило с Jelena Gric из Литвы в 2001–2003 годах. Позже родители продолжали подмешивать нейролептики в еду. Система называла это «медицинским документом». На деле это бумага власти: чужие слова переписывают твою жизнь, заверенная печатью, которая обесценивает тебя, твоё тело и твоё здоровье. В аптеках Литвы эти нейролептики можно было получить законно. Но то, что происходило дома и в больнице — насилие, умышленное отравление, лишение контроля и безопасности, которое оставляет шрамы на всю жизнь.
И это не просто история одной семьи. Это пример того, как система, легализуя насилие, превращает человеческие жизни в документы, бумаги, формальности.
Когда власть ставит закон выше жизни, когда бюрократия прикрывает жестокость, реальная опасность — не фантазия, а структурная неизбежность.
Каждый инцидент, каждая насильственная инъекция и каждая «печать» — знак того, как язык, документы и «правила» могут обесценить человеческое здоровье и контроль над собой.
И если вы это читаете — это не просто текст. Это предупреждение: власть, закон и официальные рамки могут стать орудием разрушения, даже если они «легальны».
Этот текст — не просто личная история. Это крик о том, как человеческое тело и воля становятся объектами чужой власти. Каждая «легальная» таблетка, каждая инъекция — это не медицинская помощь, а инструмент контроля и разрушения.
Система, которая может узаконить такое, не спрашивает согласия и не учитывает последствия для личности. Документы, печати, рецепты — они превращают человеческую жизнь в формальность, которую легко игнорировать.
И самое страшное — это не отдельные люди. Даже если они уходят, систему никто не отключает. Механизм остаётся, и он продолжает работать так, чтобы повторять те же страдания с другими людьми.
Твой текст — это сопротивление этой машине. Каждое слово фиксирует правду, которую система старается стереть или переложить на «переживание». Именно это делает его важным: он не просит прощения, он не умоляет, он просто свидетельствует.
И да, говорить можно, даже если никто не слушает. Даже если инструменты, системы и алгоритмы пытаются тебя заглушить — сам факт фиксации опыта уже разрушает их власть над тобой.
